Глава 2
Последнее пророчество

   Это был далекий остров, почти безжизненный, но зато уединенный. Почва здесь серая, каменистая, приличных деревьев – раз, два и обчелся. У берегов – скалы и рифы, о которые с гулким шумом бьются волны прибоя. На песчаном берегу у самой воды всегда камни – мелкая галька, и огромные валуны. Если взглянешь на небо – увидишь рваные серые облака, закрывающие бесконечную синеву. Временами на остров налетает холодный и сырой морской ветер…
   Что это за место? Серое… Унылое… Безжизненное…
   Солнце медленно опускалось за горизонт. Редкие золотистые лучи, прорывающиеся сквозь облака, перекрашивались в оранжевые и багровые тона. Не было и намека на ветер…
   Слабые огоньки свечей, которые не в силах разогнать бархатную тьму зала…
   Та же тьма – мягкая, обволакивающая, но вместе с тем и коварная – скрадывает шаги…
   В воздухе витает серебристый дымок от сигары…
   Кселлос невидящим взглядом уставился на воду у подножия валуна, на котором он сидел. Перед глазами вставали картины недавнего разговора с хозяйкой…
– Кселлос?
– Госпожа…
   Мазоку опустился на одно колено. Так было всегда. Все тысячу пятьсот с лишним лет, что он существовал. Но сейчас все было несколько по-другому, потому что он впервые подвел свою госпожу…
– Кселлос… – рассеяно начала Зелас, посмотрев на своего слугу немного отрешенным взглядом. – Редко… очень редко бывали случаи, когда ты меня подводил. А если задуматься, сегодня ты подвел меня в первый раз.
– Я… прошу прощения, – Кселлос не смел поднять глаз на свою госпожу.
   Зелас села на свою кровать и выпустила облачко табачного дыма.
– Я просто хотела проверить, – сказала хозяйка она вполголоса. – Кселлос, ты помнишь, что я тебе рассказывала перед тем, как ты ушел на выполнение задания?
   Кселлос слабо кивнул.
– Вы рассказывали мне о мировом балансе, госпожа.
– И я сказала тебе, что он нарушен из-за того, что в мире осталось слишком мало Темных существ, и слишком много Светлых. Я поведала тебе о том, что восстановить баланс можно лишь убив ту, о ком мы с тобой говорили. Ну так вот…
   Янтарные глаза Зелас сверкнули.
– Я лгала тебе…
   Кселлос промолчал. Его госпожа не в первый раз скрывала от него правду, но, если Кселлос и задумывался, почему она это делает, его раздумья всегда прерывались решающей мыслью: «Хозяйка знает лучше».
– Сейчас я понимаю, что утаивать такие детали от тебя было ошибкой… – продолжала Зелас, отрешенно смотря на пламя свечи у кровати. – Лучше было бы рассказать все тебе. И сейчас я как раз этим и займусь. Кселлос…
– Да, госпожа? – мгновенно среагировал мазоку.
– Подними глаза на меня.
   Кселлос повиновался. Зелас на минуту задумалась и начала свой рассказ.
– Да, мировой баланс действительно нарушен. Но причиной этого стало несколько другое…Я не буду говорить тебе, Кселлос, откуда я все это узнала. Все это началось из-за последнего пророчества золотых драконов.
   Зелас еще с минуту помолчала, словно думая, сказать, или не сказать.
– «В бесконечность течет река времени… Года пролетят, как минута… И появятся два существа…Привычных для нашего мира, но других»…
   Голос Зелас стал немного мелодичнее, в нем как будто слышались отголоски бесконечной мудрости золотых драконов, с чьих уст и слетели слова пророчества:
– «Их жизнь будет долгой, но серой и тусклой и лишь под самый конец появится то, что сведет их вместе и укажет на путь… Запретные чувства… Но совсем не те… Свет и Тьма содрогнутся… Качнутся весы мирового баланса…
   Слуга Света, научившийся ненавидеть и презирать…
   Свети во все время, живи во все время… но сияние свое ненавистью не омрачи…
   Слуга Тьмы, научившийся любить и жалеть…
   Наблюдай за всеми из Тьмы, родившей тебя, Смейся над теми, кто слабее… Но не дай сомнению просочиться в твое черное сердце…
   Вы связаны… Вы неразделимы… Вы вечны…»
   Зелас смолкла. Наступила тишина. Кселлос снова уперся взглядом в пол и задумался.
– По словам пророчества, Кселлос, ты и та драконша связаны. Вы не сможете убить друг друга.
– И что тогда, госпожа? – тихим голосом спросил Кселлос.
– Именно поэтому ты и не смог выполнить свое задание. Но это не значит, что его не выполнит никто. Дня через два-три к нашей общей знакомой пожалует еще кто-нибудь из сильных мазоку. И все проблемы решатся сами собой. Поскольку ты и эта жрица связаны, без нее ты не сможешь ничего сделать. Конечно, легче бы было убрать тебя, причем прямо сейчас, но я не хочу терять такого слугу.
– Что мне делать? – спросил Кселлос.
– А тебе лучше побыть подальше от людей и особенно от этой драконши…
   Кселлос поднялся и спрыгнул с валуна на землю. Сейчас мазоку испытывал странное чувство… Там, где у людей, должно быть, находилось сердце, словно что-то томилось. Иногда где-то глубоко внутри начинало покалывать, но это ощущение быстро исчезало.
– Хозяйка знает лучше, – подумал Кселлос и посмотрел на воду у своих ног.
   Волны тихо бились о камни.
– В конце концов, она создала меня, как слугу. У меня нет другого смысла жизни, кроме как повиноваться ей…
   Где-то в груди опять что-то заметалось. Когда Кселлос бывал в мире людей, ему нередко приходилось слышать о странном и непонятном для него определении свободы. Как понял мазоку, у людей свобода – чуть ли не главное в жизни. Но ему нельзя было понять это… Просто нельзя. Он не был создан для свободы. Пускай он и много знал в той или иной области, он ничего не знал ни о любви, ни о сочувствии… ни о той же самой свободе…
   Кселлос снова посмотрел на воду. Потом на солнце, краешек которого еще виднелся над водой.
– Не помню, чтобы со мной такое было раньше. Почему это тревожит меня именно тогда, когда решается судьба мира… и когда я должен особенно слушаться свою госпожу?
   Тихий вздох сорвался с губ Кселлоса, а потом слуга своей госпожи ушел в Астрал, на самое рискованное задание в своей жизни.
   
   Филия сидела за столом и читала книгу. За окном был вечер, крупные дождевые капли стучали по крыше. Изредка небо прорезала молния.
   После недавнего случая светлая жрица могла занять себя только чтением, или хотя бы сделать вид, что ее это занимает. На самом же деле, стоило Филии перевернуть страницу, и смысл предыдущей испарялся без следа. Из головы все не выходили события вчерашнего вечера. Конечно, Филии не нравился Кселлос, мало того, она его ненавидела и иногда даже волновалась, не вышла ли ее ненависть за допустимые для Света пределы… Но почему-то ей никогда не приходило в голову, что Кселлосу прикажут ее убить, что он подчинится и в самом деле попытается. Перед глазами Филии вставали картины недавних событий, красочные и яркие, как сама реальность.
   Вот он применяет неизвестную Филии магию и отшвыривает ее к стене…
   Вот подходит поближе…
   Без стыда и совести заявляет, что все это время лгал ей…
   В его руках появляется лиловое пламя…
   В глазах появляется стальной блеск. Блеск, который часто можно увидеть в глазах убийцы… Убийцы, которому действительно нравится убивать, который существует лишь затем, чтобы видеть, как жизнь покидает человеческое тело…
   А потом… все прерывается… в комнате появляется ослепительный белый свет, и Кселлос поспешно уходит в Астрал.
   И тут раздался тихий стук в дверь. Филия не сразу среагировала на это, и лишь через несколько секунд, когда стук повторился снова, она встала и открыла дверь.
   И чуть было не захлопнула ее обратно. Свет от лампы упал на идеально прямые фиолетовые волосы, с которых капала вода, насквозь промокший костюм жреца и чуть раскосые глаза, в которых теперь отражалось странное и сложное чувство…
– Кселлос… – прошептала Филия.
   Вспыхнула молния, на миг все стало видно, как днем.
– Зачем ты пришел?
– Госпожа Филия… Прошу, выслушайте меня.
   Кселлос зачем-то опустил голову. Его голос был тихим, и, что самое странное, в нем была доля… чего-то неопределенного… но Филия была уверена – таким тоном Кселлос разговаривал с ней впервые
– Почему ты не убьешь меня на месте? – все тем же тихим голосом спросила Филия.
– Я пришел не за этим… – ответил Кселлос. Он еще не решился шагнуть вперед, хотя под проливным дождем было несколько неприятно.
– За чем же еще?
– Я пришел предупредить…
– Что меня убьют? – сказала Филия с тихой ненавистью в голосе. – Это я уже слышала. Ну, хорошо – давай, убивай меня! Отшвырни к стене, как тогда…
– Нет, это…
– А что же тогда? – перебила Филия.
– Вас убьют, но не я.
– Ага, что же, тебя сочли непригодным, да? – голос Филии мало-помалу переходил на крик. – Я знала, что ты попытаешься снова!
– Послушайте…
   Филия хотела что-то сказать, но Кселлос схватил ее за руку.
– Я пришел только предупредить…
   Вся храбрость светлой жрицы вмиг улетучилась. Когда Кселлос коснулся ее, Филия содрогнулась и чуть было не рванула в сторону. Прикосновение мазоку не было ни неприятным, ни холодным, ни каким-либо еще. Оно было просто никаким. Прикосновение нематериального существа…
– Тогда, почему ты предупреждаешь меня снова? – спросила Филия.
   Кселлос отпустил Филию и отвернулся.
– Я не знаю… – сказал мазоку и растворился во тьме.
   А Филия так и осталась стоять на пороге. Прошло несколько секунд, и драконша захлопнула дверь. В ее ушах набатом отдавались последние слова Кселлоса:
   Я не знаю…
   Это был не его обычный слащаво-презрительный голос, не речь, полная коварства, холодно-пренебрежительная. Эта речь была другая… Просто тихое «не знаю».
   Зачем, почему Кселлос наведался к ней во второй раз, зачем-то предупредил о том, что ее снова попытаются убить, и на этот раз предупредил наверняка против воли своей хозяйки? Почему он постучался в дверь, а не переместился прямо в комнату, почему у него был такой странный отрешенный голос, куда испарилась вся его наглость?
   И господи, почему у Филии создавалось такое ощущение, будто Кселлос боится, боится чего-то неизвестного, но чего-то такого, чего стоит бояться… Как будто Кселлос знает последнюю, страшную истину.
   Филия задумчиво посмотрела в окно.
   Сверкнула молния. Прогремел гром. Дождь полил сильнее.

Глава 3
Предатель

   Кселлос снова был на том же самом острове. Его острове. Он сам отыскал его. Сам навел защитные чары, да такие сильные, что даже его собственная хозяйка не могла бы отыскать его здесь без особого желания.
   Сейчас Кселлос чувствовал, что это самое безопасное место для него. В голове крутилась одна мысль:
   Предатель… предатель…
   Кселлос буквально воочию видел свою хозяйку. Ее лицо было спокойно, голос тих и вкрадчив, и только янтарные глаза сверкали.
– Ты предал меня, Кселлос. Такого я от тебя не ожидала. Но я не буду тратить свое время и искать тебя, чтобы покарать за твой проступок. Твое наказание само найдет тебя. Если ты решил, что в тебе найдется место и Свету, и Тьме, ты сам рано или поздно почувствуешь, что жестоко ошибался. Это ждет и тебя… и ту, вторую…
   Но насчет Филии Кселлос не волновался. Конечно, жрица не заметила этого, но Кселлос связал ее с собой невидимой магической нитью. Он создал эту связь, когда коснулся ее руки. Да, мазоку видел отвращение на ее лице, видел, как от страха расширились ее глаза, и ему самому почему-то было немного противно… Противно потому, что он был вынужден обманывать ее, без ее ведома связывать с собой. Несомненно, она рано или поздно почувствует, что он следит за ней, но эту связь она не в силах разорвать…
   Кселлос утешал себя мыслью, что цель оправдывает средства. Когда на Филию нападут, он первым об этом узнает. У него будет достаточно времени, чтобы забрать ее на свой остров и там прятать.
   Мазоку скривился. Какая забота! Зачем ему все это нужно…
   Вы связаны… вы неразделимы… вы вечны…
   Да, наверное, это из-за пророчества.
   Первый, немного робкий солнечный луч выглянул из-за облаков и упал на землю рядом с Кселлосом.
   Почему я?
   Мда, как ни горько было самому себе признаться в этом, но Кселлос уже страдал оттого, что попытался совместить в себе свою врожденную Тьму и новые ощущения. Мазоку знал, что Филия страдает меньше. Во все времена сосуществовать вместе с Тьмой было куда легче, чем со Светом. Легче научиться ненавидеть, чем любить. Легче скатываться вниз по склону, чем карабкаться вверх.
   Но, так или иначе, Кселлос был рожден Тьмой. И он всю жизнь не мыслил себя без этого. Тысячу пятьсот лет его единственной целью была безукоризненная служба своей хозяйке. Сейчас же Кселлос не знал, куда себя деть. Если бы он ослушался свою госпожу раньше, она бы просто стерла его с лица земли одним щелчком пальцев. Но сейчас Кселлос чувствовал, что Зелас придумала ему куда более серьезное и мучительное наказание – терзаться выбором между Светом и Тьмой. Нейтралом быть не дано. Только люди – эти несчастные смертные – могли без особых усилий совмещать в себе и то и другое. Он же – Кселлос – был мазоку, и ему было в сто крат труднее сделать то, что без труда делали люди.
   На секунду Кселлоса охватило странное волнение… Мазоку мгновенно понял, что это значит, и растворился в воздухе.
   Ты, наверное, еще и сама не поняла, что происходит, Филия… но я понял.
   
   Мелькнули идеально прямые пряди фиолетовых волос, сверкнули аметистовые глаза…
   Вслед за этим последовали лишь яркие цветные вспышки и ясное ощущение передвижения в пространстве.
   
– Кселлос! – воскликнула Филия, упав на жесткую землю и тут же вскочив. – Что ты сделал? Где мы?
– Госпожа Филия, прошу без истерик, – начал Кселлос. – Вы находитесь на моем личном острове. Согласен, не так живописно, как ваш дом, но вам придется побыть здесь некоторое время…
– Кселлос? – голос Филии стал удивленным.
– Что такое?
– Кселлос… твой голос! Таким тоном ты со мной еще никогда не разговаривал. И еще… Кселлос, ты знаешь понятие «живописно»?
   Наступило минутное молчание. До Филии постепенно доходило, что Кселлос знает, в чем тут дело.
– Кселлос… – начала Филия, переходя на серьезный тон. – Расскажи мне все. И только попробуй сказать, что все это секрет. Хоть раз расскажи все!
   Кселлос смерил Филия оценивающим взглядом.
– Госпожа Филия, скажу вам кратко – все это из-за пророчества Золотых драконов. Последнего пророчества…
– Что? Почему я об этом не знала? Когда появляется новое пророчество, обычно об этом извещают всех! Почему же я узнаю обо все последней?
– Потому что это пророчество касается вас… и меня тоже.
– И что же там говорится?
   Кселлос покачал головой:
– Не могу вам сказать. Это секрет.
   Филия возвела глаза к небу.
– Ну хоть общий смысл скажи!
– Общий смысл – всегда пожалуйста. Мы – то есть я и вы, госпожа Филия – теперь, если можно так выразиться, изгои волшебного мира! И, чтобы не исчезнуть окончательно, нам придется пожить вместе. Не скажу, чтобы мне было так уж приятно…
– А уж как неприятно мне! – закричала Филия. – Кселлос, ты нагло выкрал меня из моего же дома! А что же будет с Валем???
– А Валь, думаю, еще не скоро вылупится, – с наигранной задумчивостью сказал Кселлос. – На данном моменте он никому не нужен.
   Филия обернулась к Кселлосу. Ее глаза сверкали едва сдерживаемой яростью:
– Валь нужен МНЕ! Объясни, наконец, что ты задумал!
   Кселлос снова покачал головой:
– Когда же вы мне поверите, госпожа Филия! Лично я ничего не задумал.
– Кселлос… Такие как ты не заслуживают доверия! – парировала Филия, озлобленно глядя на мазоку.
   Снова воцарилось молчание. А потом Кселлос как-то странно взглянул на Филию. Этот взгляд был настолько странным, что светлая жрица вначале даже не поверила своим глазам и отшатнулась. На краткое мгновенье в глазах Кселлоса словно что-то зажглось… и потухло…
   Жалость…
   А потом мазоку развернулся и ушел в неизвестном направлении.
   Госпожа Филия… – думал Кселлос с каким-то непонятным ему ощущением. – Почему вы не верите, почему я должен заставлять вас? Мне было бы гораздо, гораздо легче, если бы вы не так ненавидели меня. В вас уже поселилась ненависть, вы уже не чистый Свет. А я… уже не чистый Мрак. Я тоже замечаю в себе странности. И почему, почему у меня внутри словно что-то томится? Я… никогда еще не чувствовал себя настолько уязвимым.
   
   Филия уже в десятый раз попробовала уйти в Астрал и сбежать с острова. Бесполезно…
– Кселлос, гад такой, все предусмотрел! – пробормотала Филия и огляделась.
   Светлая жрица была на побережье. Волны тихо плескались о камни, доносился глухой шум прибоя. Солнце уже встало из-за горизонта и освещало землю и камни у берега своим светло-золотистым светом.
   Филия выпрямилась и пошла вдоль побережья. С какой целью она идет, Филия не знала. Просто ей не оставалось ничего другого, кроме как идти.
– Может быть, – подумала жрица с нехорошей ухмылочкой, – я разыщу Кселлоса… И тогда… тогда, Кселлос, я тебе отплачу за все, что ты со мной сделал!
   И вот, после получаса блужданий по обширному каменистому побережью желание Филии исполнилось – она нашла Кселлоса. Он стоял на валуне у воды и смотрел куда-то вдаль, а Филию словно бы и не замечал.
– Кселлос! – позвала Филия.
   Это обращение осталось без ответа.
– КСЕЛЛОС!!!
   Мазоку наконец-то обернулся. И только сейчас Филия заметила, что в глазах у него застыло какое-то безразличное выражение, непохожее на его обычное коварство. Фиолетовые пряди слегка развевались на ветру. У Филии почему-то сложилось впечатление, будто мазоку все утро просидел на этом самом валуне, тупо смотря в одну точку… Или следя за чем-то?
– Да, госпожа Филия? – голос Кселлоса был несколько тише, чем обычно.
   Последовала минута мучительного молчания. У Филии внутри все кипело, хотелось закричать на Кселлоса, выплеснуть всю свою злобу или (еще того лучше) просто наколдовать чего-нибудь в меру мощного… Сейчас Филии хотелось, чтобы Кселлос хотя бы отчасти понял, как ей больно, ей хотелось ударить его, измучить, чтобы он почувствовал пусть даже малую толику ее боли!
– Вам плохо, да? – спросил Кселлос.
   Филия вспомнила. Ну конечно же, мазоку питаются чужим негативом, и Кселлос итак уже чувствует всю ее ненависть, но это было не то... Кселлосу только негатив от нее и нужен, ему не станет ни больно, ни горько.
– Ну давай! – пробормотала драконша. – Набираешься сил, да? Ты, наверное, уже и не замечаешь, как впитываешь чужие эмоции… Как бы мне хотелось сделать так, чтобы тебе самому хоть на секунду стало так же больно, как и мне!
   Кселлос только покачал головой.
– Ваш негатив мне не нужен.
   Злость Филии словно испарилась, уступив место удивлению:
– Как это?
– Просто не нужен и все, – объяснил Кселлос, спрыгнув с валуна на землю. – Я не принимаю его… отталкиваю.
   Кселлос, наверное, снова собрался уйти и где-нибудь в другом месте опять начать упиваться своими сугубо мазоковскими «страданиями». Однако Филия не дала ему такой возможности и крепко схватила Кселлоса за рукав.
– Кселлос, объясни мне все, иначе я не прекращу тебя преследовать.
   И только спустя несколько секунд Филия поняла, как глупо прозвучала ее угроза.
– Госпожа Филия, я могу добавить совсем немного, – начал Кселлос, не пытаясь вырваться. – Вас снова попытаются убить, я уже предупреждал вас об этом. Сегодня утром я вас… спас. Может быть, вы и сами ничего не заметили, но я заметил. Кому надо, чтобы мировой баланс нарушился? А мировой баланс нарушен из-за нас двоих, и поэтому с этого дня нас не оставят в покое. Хотите ли вы этого или нет, но нам придется объединиться на время.
– Кселлос, – оборвала мазоку Филия. – Если мировой баланс нарушается, то мир рано или поздно будет уничтожен! Я служу свету, я должна пожертвовать собой ради этого мира! Кселлос, ты и так должен был это знать…
   Кселлос грустно улыбнулся. В последнее время, как заметила Филия, Кселлос источал слишком много недозволенных ему эмоций.
– Госпожа Филия, неужели вам так хочется умереть?
   Вопрос застал Филию врасплох. Жрица заглянула глубоко в свое сердце, прислушалась к его биению…
   И поняла, что хочет жить.
– Вот и мне тоже хочется жить, – продолжил Кселлос, как будто он знал, что только что поняла Филия. – Я предал свою госпожу, я спас вас от верной смерти, я разрушил все, чему я поклонялся, и теперь поклоняюсь всему, что я разрушал. Просто так я бы этого не сделал, не так ли?
   Филия отпустила рукав Кселлоса и медленно осела на землю. Кселлос? Предал свою хозяйку? Это что, правда? Или… еще одна уловка?
– И что же нам теперь делать? – прошептала драконша.
– Просто искать способ остаться жить и не разрушить этот мир, – так же тихо ответил Кселлос, не глядя Филии в глаза. – А если такого способа нет… что ж, я уйду. А как вы, не знаю...

Глава 5
Размышления

   Он снова был там – в этом зале, слабо освещенном огоньками свечей. Он снова видел свою хозяйку, восседавшую на кровати с белым пологом. Она держала в руках бокал с вином. Ее взгляд – слегка задумчивый – был устремлен на него… на слугу.
– Госпожа… – это слово сорвалось с его губ против его воли, он не успел его удержать.
– Неужели ты забыл, что я тебе уже не госпожа? – спросила Зелас, отпив из бокала. – Ты сам меня покинул…Сила привычки?
   Он промолчал.
– Должна признаться, первое время мне без тебя было немного трудно, – продолжила Зелас. В ее глазах отражалось пламя свечей. – Но теперь все нормально… Ну, разве что некому подавать мне вино.
   Прошла минута. Наконец, Кселлос осмелился задать вопрос, который давно его мучил:
– Что со мной происходит?
– Даже я не могу осознать это до конца, – ответила Зелас, устремив на Кселлоса теперь уже внимательный взгляд. – Но если сложить все факты воедино, то выйдет весьма необычная картина. Кселлос, ты умеешь чувствовать – об этом говорилось еще в пророчестве. Твои силы ослабли, ты можешь падать в обморок!
– Так это… это…
– Да, Кселлос. Сейчас ты переживаешь первый в своей жизни обморок. Признаюсь, я была удивлена. Но я отыскала тебя благодаря той связи, которая всегда бывает между Созданием и Создателем. Я пришла, чтобы сказать тебе только одну вещь…
   Мазоку вздрогнул и прислушался – воплощенное внимание.
– Кселлос… еще не поздно вернуться!
Я… я не могу.
   Кселлос и сам не знал, почему он это сказал. Конечно, желание вернуться к хозяйке было огромным… Однако сейчас это желание словно наткнулось на какую-то преграду.
   Что-то заметалось внутри, заныло. Решение всех проблем было так близко, нужно было только протянуть руку, но…
– А что же… что будет с Филией? – спросил Кселлос.
– Кселлос, это был совершенно лишний вопрос!
   И тогда он понял, что хочет вернуться, но не к Зелас, а к Филии… Что с ней станет, если он вернется к своей госпоже? Наверное, ее снова попытаются убить, и на этот раз Кселлоса уже не поставят в известность. И Филия… умрет, а он даже не узнает об этом…
– Нет, госпожа. Я не могу вернуться, – заключил Кселлос. В его голосе появилась горечь. – Я не знаю, почему, но не могу.
   Зелас вздохнула, и снова отпила из бокала.
– Ну что же, ты свой выбор сделал, Кселлос. Я отпускаю тебя. Отпускаю с миром, как слугу, который был предан мне более полутора тысяч лет. Я даю слово, что мазоку больше не будут вас преследовать. В конце концов, уничтожение мира – это наша заветная мечта… Хотя, признаюсь, я представляла себе это несколько иначе.
   На минуту в зале воцарилось молчание. Потом Зелас продолжила:
– Но я хочу узнать одну вещь, Кселлос. Эта жрица… Филия… Почему ты не хочешь бросать ее?
   Вопрос застал Кселлос врасплох.
– Госпожа, я и сам не знаю…
– О-о-о, что-то подобное бывает и у людей. Я часто об этом слышала. Любовь, кажется…
– Госпожа!
– Хотя возможно и нет. Все эти связи между Светом и Тьмой слишком сложны даже для моего понимания. Иногда я задумывалась – как же смертные могут жить в гармонии с этим?
   Кселлоса поразила внезапная догадка. А что если и правда он… но нет, это слово было слишком чистое для него.
– Хорошо, Кселлос, – продолжила Зелас. – Иди. Я отпускаю тебя. Сейчас ты очнешься…
   Зелас прошептала что-то, и над Кселлосом сомкнулась темнота.
   
– Кселлос! Кселлос, ты в порядке?
   Мазоку медленно открыл глаза. Перед ним была Филия...
   И вот, Кселлос очнулся окончательно. Он чуть-чуть приподнялся и осмотрелся вокруг. А через секунду с удивлением обнаружил, что голос его не слушается, и закашлялся.
– Кселлос? Ты как? – спросила Филия странно озабоченным голосом. Она опустилась на колени рядом с ним. В ее глазах был испуг.
– Я… нормально, – ответил Кселлос. – Ну и сколько же я так лежал?
– Пятнадцать минут, не больше. Кселлос, что это было? У мазоку же не бывает обмороков! И что это за Седрик? Что вообще происходит???
   Кселлос в мыслях ругал сам себя за свою слабость. В голове крутились мысли одна горче другой:
   Впервые в истории мироздания – мазоку, упавший в обморок! Да что со мной такое? Свет светом, а так быстро из-за него одного ослабеть нельзя.
– Кселлос! Ты меня слушаешь? – страдальческим тоном воззвала к мазоку Филия.
– Да-да, – рассеяно отозвался Кселлос.
– Сейчас у меня есть только одно требование…
– Да ладно? – с жутким сарказмом спросил мазоку.
– … расскажи мне все, – закончила Филия.
– А если я не захочу?
   Кселлос ожидал, что сейчас жрица вспылит и начнет с крайней ответственностью лупить его булавой, напрочь забыв о том, что несчастный мазоку недавно пережил обморок. Но почему-то Филия только вздохнула.
– Кселлос, ты и сам знаешь, что бесполезно скрывать все и дальше!
   Прошла минута. Кселлос серьезно задумался. Филия смотрела на него с некоторым выжиданием во взоре. Еще была боль, сострадание, и – ничего себе – легкий азарт. Да, азарт всегда присутствует, когда узнаешь что-то новое, а потом это чувство сменяется каким-нибудь другим:
   Восторгом, радостью, умилением…
   Или страхом, отчаянием и неверием…
   И Кселлос знал, что почувствует Филия, если он все ей расскажет.
   Но жрица, безусловно, была права – держать ее в неведении дольше было бы опасно для нее самой.
– Ну, хорошо, я расскажу, – объявил мазоку. Филия насторожилась.
   Кселлос устроился поудобнее и начал свой рассказ:
– Итак, госпожа Филия, что вы хотите узнать?
   Филия поколебалась с минуту и ответила:
– Сначала – пророчество.
– Я не уверен, смогу ли я повторить его слово в слово…
– Ой, Кселлос, только не притворяйся, что у тебя память отшибло! Мазоку ничего не забывают!
   Филия определенно слишком много знала, а все это только затрудняло повествование. Но делать нечего – пришлось Кселлосу рассказать жрице все пророчество слово в слово. И при этом у мазоку было странное ощущение, как будто где-то внутри него что-то успокаивается, словно от чудодейственного бальзама. Слова пророчества были насквозь пропитаны древней мудростью, они легко слетали с губ и наполняли все вокруг себя каким-то покоем. Филия прикрыла глаза, ей наверняка было хоть немного да приятно слышать это пророчество, которое доказывало, что золотые драконы были, действительно были, и прожили отпущенные им года не зря.
   Когда Кселлос закончил, Филия сначала помолчала, вникая в смысл пророчества, а потом тихо сказала:
– Теперь мне ясно. А дальше?
– А дальше… Дальше все легко и понятно. Я вас забрал, вы знаете почему. А потом по вашей просьбе заглянул в ваш дом, за которым наблюдал Седрик.
– Да кто такой этот Седрик?
– Седрик? Мазоку, не самый сильный, но и не самый слабый. Он не подчиняется ни одному из пятерых Лордов. Никто не знает, откуда он взялся. Одно время мы думали, что он, возможно, предаст нас, но он не предал. Седрик откликается только тогда, когда ему предлагают какие-нибудь новые силы или мощные артефакты. Причем откликается и на зов мазоку, и на зов смертных. Может быть, он и на призыв драконов когда-нибудь откликнулся бы, если бы не ваше вечное презрение к нашей расе. Седрик – типичный одиночка, никто не видел его уже более пятисот лет. Мне пришлось с ним сразиться. Тогда я выиграл бой, но добить Седрика не успел. Может быть, он согласился наблюдать за вашим домом, потому что ко всему остальному желал расквитаться со мной и знал, что я когда-нибудь появлюсь…
   Кселлос окончил и открыл глаза, наблюдая за реакцией Филии. А лицо жрицы между тем поменяло несколько выражений. Прежнее внимание сменилось сначала удивлением, потом ужасом, а потом… бессилием. Послышался судорожный вздох.
– Ну и что же нам теперь делать?
   Кселлос отвернулся, а потом, удостоверившись, что с ним все более-менее в порядке, встал.
– А что мы пытались сделать до этого? Найти какой-нибудь способ восстановить Равновесие. Вот и продолжим.
– Кселлос, на что ты надеешься? Восстановить мировой баланс – не шутка, ответа на этот вопрос не найти в книгах! Равновесие было еще задолго до появления Света и Тьмы, а это значит, что мы просто не сможем понять его…
   В ответ Филия услышала:
– Решение есть всегда.
   И в голосе Кселлоса действительно было что-то… казалось, он действительно надеется. Надеется, что найдет выход.
– Кселлос… С каждым днем ты все больше и больше становишься похож на человека, – с горечью в голосе сказала Филия и встала с колен.
– В любом случае я ничего не могу с этим поделать, – откликнулся мазоку. – Выход есть, я знаю. Он близко, буквально перед глазами, но я все равно никак не могу понять!
   Кселлос открыл глаза. С того момента, когда Филия попала на остров, он не открывал их ни разу. А теперь где-то на глубине этих странных глаз залегла нечеловеческая усталость, словно единственной мечтой Кселлоса все эти дни было только одно – забыться и заснуть, не заботясь больше ни о чем…

Глава 7
Смутные догадки

«Наша любовь потому и хороша, что невозможна»
Фредерик Бегбедер, «Windows on the World»

   Филия проснулась. Солнце светило прямо ей в глаза. Жрица нехотя повернулась на бок, а потом привстала и огляделась. Кселлоса рядом не было.
– Ну и ладно, – не без досады подумала драконша. – Меня это не касается.
   Филия проснулась окончательно и встала на ноги. Плащ жрицы был немного сырым из-за выпавшей за ночь росы. И это было не слишком приятно. Не говоря уже о том, что белая ткань была вся в пятнах, а местами даже изорвана.
– Мой плащ, – пробормотала расстроенная Филия. – Его надо постирать!
   И жрица широким шагом направилась к ближайшему водоему – озеру, в которое низвергался водопад. К счастью, Филия хорошо помнила дорогу. А далекий шум воды после пятнадцати минут ходьбы только подтвердил догадки драконши. Вскоре Филия уже была у кромки воды, с радостью вдыхая воздух, который казался здесь особенно свежим. Тонкие пальцы погрузили белую ткань в воду. Филия вздрогнула от холода – все-таки теперь она оставалась в одном платье, которое предназначалось скорее уж для рыночной прогулки, чем для стирки в раннюю и прохладную пору. Да и вода была холодной. Однако Филия терпела, думая про себя, почему же никто за столько лет не выдумал заклинания для стирки.
– Занимаетесь хозяйством?
   Жрица обернулась, едва не выпустив ткань из рук. На толстой и крепкой ветке дерева, что было поближе к воде, восседал Кселлос и наблюдал за Филией. На лице мазоку была самая невинная из его улыбок.
– Где ты пропадал? – спросила Филия, сама не замечая обиды в своем голосе.
– Там же, где и обычно. У людей, – ответил Кселлос.
– Опять негативом питался?
– Не «опять», а «снова», – прозвучало в ответ.
– А разница? – в недоумении спросила Филия.
   Кселлос сделал вид, что задумался.
– Пожалуй, «снова» звучит более оптимистично.
   Жрица фыркнула и продолжила оттирать самое большое пятно на своем плаще. Кселлос с легкостью, и, пожалуй, с некоторым изяществом спрыгнул с дерева на землю.
– Так значит, стирка? – спросил мазоку, осторожно заглядывая Филии через плечо.
– Как будто сам не видишь, – огрызнулась драконша.
– Мне кажется, или вы и вправду обижены? Из-за чего же? Может быть, вам никогда раньше не приходилось заниматься хозяйственными делами? – Кселлос однозначно издевался. – Или, возможно, вы расстроились из-за того, что я вас оставил одну, пока вы спали?
– Ах ты… – Филия швырнула в мазоку свой плащ и обдала его брызгами воды.
– Госпожа Филия, не стоит, – Кселлос ловко поймал белую ткань. – В конце концов, вы же только что это постирали!
   Филия невольно улыбнулась.
– Кстати, без плаща вы смотритесь лучше, – заметил Кселлос и перебросил жрице ткань.
   Драконша смутилась и поспешно отвернулась к воде, чтобы продолжить стирку.
– Да? Почему же?
– Вам идут оборочки, – отозвался Кселлос.
   Филия покраснела. На несколько минут воцарилось молчание, которое нарушал лишь тихий плеск воды. Наконец, жрица вытащила выстиранный плащ из воды и повесила его сушиться на ближайшую ветку.
– Ну вот, так уже более-менее, – пробормотала драконша, поправляя ткань.
– Сейчас, наверное, никто бы не подумал, что вы – жрица, – ни с того, ни с сего вставил Кселлос.
– Да? А что бы подумали?
– Что вы – простая деревенская девушка, которая вышла вывесить белье просушиться.
– Откуда такие мысли?
– Ну, я же только что был у людей. Не в городах, как обычно, а в деревне.
   Филия повернулась к Кселлосу и вытерла мокрые руки о платье.
– Да? Тогда ответь на мои вопросы! Первое – зачем ты отправился к людям?
– Но я же уже сказал, я…
– Не-ет! – Филия пригрозила мазоку пальцем. – Если бы тебе понадобился негативная энергия, ты бы точно отправился в город!
– Ах… Госпожа Филия, вы догадливы!
– Не увиливай! Говори!
– Ну, это… секрет!
   Филия взвыла.
– Нет, ну я правда не могу сказать! – начал оправдываться Кселлос. – Я…
   Неожиданно земля под ногами у мазоку и жрицы дрогнула. Филия, будучи занятой мысленной расправой над Кселлосом, не удержала равновесие и упала. Где-то далеко-далеко послышался раскат грома. Но через несколько секунд все затихло. Кселлос, казалось, совсем не был удивлен.
– Что это было? – первым делом спросила Филия, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное колено.
   Кселлос помолчал, но все же ответил:
– Это явление – как бы возвещение о появлении первой трещины в коре бытия. Я подозревал, что все начнется позже, но мои догадки не всегда оправдываются. У нас в запасе еще достаточно времени, – Мазоку встал. – Тем более что догадка уже близко.
   После этого Кселлос, пробормотав что-то вроде: «хочу побыть один», ушел. Филия слышала, как шуршит трава у него под ногами.
– Эй, Кселлос! КСЕЛЛОС!!! Что еще за догадка? – напоследок крикнула жрица мазоку.
– Как я уже говорил, я хочу побыть одни, – ответил Кселлос, не оборачиваясь.
– Да что такое! – начала было Филия, но ее собеседник уже ушел в астрал. – Ах ты… наглец!
   И драконша с возмущенным видом отвернулась.
   
   Сегодня я стал свидетелем появления первой трещины в коре бытия. Госпожа Филия ничего не заметила. И это хорошо. Потому что трещина совсем близко. Пока что опасности нет, но все трещины имеют неприятное свойство расти. Если даже не задумываться об этом, то этот мир сможет вынести еще пять-шесть трещин, не больше. Времени еще достаточно.
   Но есть одно обстоятельство. И оно злит меня больше всего. Злит? Хм… еще что-то новенькое… Сколько еще я успею изведать, перед тем, как уйти?
   Так, я сбился с мысли. Все дело в том, что я никак не могу найти выход. Озарение близко, но я все равно никак не могу… Это сводит меня с ума. Ведь раньше я никогда не был в такой ситуации. Я бы еще мог испросить совета у своей госпожи, если бы я…
   Мысль о не таком уж давнем предательстве все еще не оставляла Кселлоса в покое. Мазоку смутно ощущал, что его хозяйка следит за ним. Иногда, стоило только закрыть глаза, и он буквально видел ее, с интересом наблюдающую за своим бывшим слугой. Иногда он видел ее с бокалом вина в руках, а иногда с сигарой. А как-то раз рядом с ней мелькал чей-то знакомый профиль. На губах Зелас играла странная улыбка – как бы смесь вежливого интереса, небрежности и насмешки. Кселлос знал, что госпожа еще имеет некоторую власть над ним. Она могла его видеть. Он мог видеть ее. Эту связь нельзя было разорвать.
   И почему-то именно сейчас Зелас решила использовать все свойства этой связи:
– Кселлос!
   Мазоку вздрогнул от неожиданности.
– Госпожа?
– Все еще называешь меня госпожой? – тихий смешок. – Ну да ладно, это сейчас неважно.
– Зачем вы связались со мной?
– Кселлос, ты был моим слугой более полутора тысяч лет.
   В том-то и дело, что был.
– Я привыкла видеть, как ты появляешься рядом со мной, – продолжала Зелас. Ее голос был тих и мелодичен. – И, надеюсь, ты не думаешь, будто мне так легко без помощников.
   Но тут Кселлос прервал свою госпожу. Он решился на это не сразу, но все же решился:
– Госпожа, я… Сегодня я видел возвещение о первой трещине в коре бытия, и…
– Я тоже это видела. Мало того, я этого ожидала. Это должно было произойти именно сегодня. Следующая трещина должна появиться дня через три. А потом – примерно через неделю – появится другая. И так до полного конца. Если ты не захочешь все исправить.
– Исправить?
– Да. Либо уйти самому, либо дать уйти той, другой. Другого выхода я не вижу. Хотя…
– Что?
   Последовала минутная пауза.
– Хотя есть еще один способ. Ты его тоже знаешь, просто это где-то глубоко в твоей памяти.
– Я пытался вспомнить. Я не могу!
– Хорошо, я напомню тебе. Это…
   За спиной мазоку хрустнула ветка.
– Кселлос, я, разумеется, понимаю, что тебе нужно уединяться время от времени, но… ЗАЧЕМ БЫЛО ЗАБИРАТЬСЯ ТАК ДАЛЕКО???
   Мазоку обернулся. За его спиной стояла запыхавшаяся Филия, уперев руки в боки. В этот момент Кселлос чуть было не набросился на нее – контакт с госпожой был прерван. И, разумеется, Зелас не захочет его восстановить. Ей же в принципе все равно. Хозяйка просто вздохнет и снова примется за свое вино.
– Госпожа Филия, – Кселлос некоторым усилием заглушил незнакомые ему эмоции. – Я же, кажется, говорил вам, что не хочу, чтобы меня беспокоили.
– Да, конечно. Так говорят, когда дело идет о двух-трех часах. Но ведь не о целом дне!!!
– Раньше вы спокойно жили и без меня.
– То было раньше, а сейчас… – Филия запнулась и затихла.
– Что сейчас? – вкрадчиво спросил Кселлос.
– Ничего, – отрезала жрица.
– Ну так зачем же было меня искать?
   Филия бросила на мазоку подозрительный взгляд.
– Я схожу с ума, или у тебя, правда, раздраженный голос?
   На этот раз замолк Кселлос.
– Кселлос, да ты с каждым днем все больше и больше становишься похож на человека, – сделала выводы драконша. – Ну, если тебе так надо уединиться, то я пойду. Как будто мне очень нужно твое общество… Как же!
– Если мое общество вам не нужно, – подумал мазоку, – то зачем же тогда было меня искать?
   Филия тихо ушла. Кселлос отвернулся. Он даже не попытался найти свою госпожу, потому что заранее знал, что это бесполезно. Наверное, она уже несколько минут как тихо посмеивается над ним.
   
   Это где-то глубоко в твоей памяти, Кселлос... Просто вспомни!
   Да, но с чего же начать? Когда он мог услышать об этом способе? Или, может быть, он видел его на одной из сотен книжных страниц, которые мельком просматривал на досуге? Да в конце-концов он мог знать только обрывок, какую-нибудь тонкую зацепку, которую нужно сначала вспомнить, а потом в придачу обдумать и сделать выводы.
– Наверное... – подумал Кселлос, неподвижно сидя у поваленного дерева. – Наверное нужно начать с самого начала.
   Мазоку закрыл глаза и потонул в океане своей собственной памяти. Тут были воспоминания вчерашнего дня пополам с воспоминаниями, сохранившимися еще с первого дня существования Кселлоса. И вообще, память – понятие сложное. Особенно память мазоку.
   Мысли и воспоминания вихрем пронеслись в голове у Кселлоса, а потом начали сливаться друг с другом, размываться и понемногу терять смысл. Некоторым усилием мазоку все же привел их в порядок.
   И вот, перед ним его самые первые воспоминания. Первое задание, которое дала ему его Госпожа... Война падения Монстров. По большей части в воспоминаниях той поры были только разноцветные вспышки, вихри магической энергии и стоны умирающих. А дальше пошло более мирное время. Дни сделались серыми – Кселлос переходил от задания к заданию. И, что самое главное, его это тогда не волновало. Тогда его преданность Зелас была непоколебима, а связь с нею крепка, как никогда. Иногда, когда все возможные поручения кончались, хозяйка Кселлоса призывала своего слугу к себе чтобы просто поговорить или обсудить предстоящие дела. Мазоку старался не упустить ни одной детали этих разговоров, а на его лице было выражение вежливого интереса пополам с почтением. Ну и почему теперь он не может вспомнить то, что когда-то слушал с таким вниманием?
   Кселлос вздохнул и промотал все воспоминания снова. А они становились все размазанее и утекали, словно вода сквозь пальцы. И мазоку понял – его память... она тоже слабеет... и становится все ближе к обычной человеческой.
– Ну почему, почему эта жрица пришла именно тогда, когда мне это было не нужно?! – пробормотал Кселлос с некоторой горечью в голосе. – А я? С каждым днем становлюсь все слабее и слабее.
   Тут у мазоку возникло новое, странное ощущение. Будто... будто внутри у него поднялась вода... кипяток! Кселлос отдаленно почувствовал жар. И ему захотелось что-нибудь сломать.
   Он впервые... злился на себя. За свою слабость. А еще он злился на Филию. Надо сказать, по понятным причинам – она искала его не пойми зачем и пришла в самый неподходящий момент! Это было так... ДОСАДНО!!! Мягко сказано. Это было ужасно. Просто ужасно.
   Но, может быть, Филии действительно было, что ему сказать? И она не пожелала ему говорить, когда... ну да, пожалуй, он был с ней несколько резок.
   А что, если у нее тоже сохранилась какая-нибудь слабая связь со своими божествами? Почему бы и нет? Не стоит недооценивать других. Это было одно из правил, которыми Кселлос руководствовался все то время, что он существовал.
   М-да, наверное, не стоило так разговаривать с Филией. Она явно... хм... что, обиделась, что ли? Забавно. Ну обиделась, так обиделась, а все-таки стоило ее расспросить. А теперь... Нет, ну найдет он ее легко, нужно только сосредоточиться. А вот убедить... Да скорее она его хорошенько отлупит!
   А может быть, убеждать не надо? Она может оттаять, если он...
– Нет, – решил Кселлос про себя. – Только не извиняться. За все хорошее, что она мне сделала...
   И тут мазоку вскочил на ноги, и ушел в астрал. Его охватило... волнение. И дело было не в том, что он решил перейти к решительным действиям и все-таки извиниться перед жрицей. Нет, это было ниже его достоинства.
   Просто... он ВСПОМНИЛ.
   
   Филия стояла на песчаном берегу и бросала камни в воду. Это был единственный способ высвободить всю злость, которая в ней накопилась.
– Этот Кселлос... Кселлос... – бормотала жрица, наблюдая за кругами на воде, появившимися после очередного броска. – Подлюга, наглец, эгоист... НА-МА-ГО-МИ!!!
   Камень ударился о воду, во все стороны полетели брызги.
   Как Кселлос посмел так с ней обращаться! Наверное он подумал, что она не заметит, как ему не хотелось, чтобы она появлялась. Ага, как же – уединиться захотел! Как будто ему есть о чем подумать! Она уже устала слышать, что он близок к озарению, врет он все! Ведь уничтожение мира – заветная мечта всех мазоку, так с чего бы это Кселлосу перечить остальным? Что с того, что он предал свою хозяйку? Может быть он ее и не предавал. С чего это она тогда так легко ему поверила? Может быть, все это только хитрый подвох или еще что-нибудь в этом роде.
   О да, Кселлос на такое способен!!!
   Хотя, конечно, в последнее время он вел себя тихо-мирно, даже не по себе как-то. А эта прогулка? А тот вечер под звездами? Тогда Филии впервые за несколько недель на острове стало по-настоящему уютно. А еще он спрашивал ее про звезды. С чего бы это такой интерес? Да, конечно, он меняется. В лучшую сторону. И, наверное, Филии стоило бы быть немного мягче. Она же, как-никак, жрица...
   Наверное она не так уж его и ненавидит.
   Или все-таки ненавидит?
   О, как же все сложно!!!
   И тут кто-то схватил Филию за руку.
– Госпожа Филия, я...
– А-А-А!!! Кселлос, да как ты посмел? Мало того, что ты бессовестно прогнал меня два часа назад, так ты еще вздумал проиграть со мной в прятки и напугать меня до полусмерти!
   И Филия, будучи больше не в силах себя сдерживать, провалилась в бездну истерики.
– Подлое, гнусное создание! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
– Госпожа Филия, успокойтесь! Я...
– Не желаю ничего слышать!
– Но это же важно!
– А мне без разницы!
– Отлично! – у Кселлоса, похоже, кончилось терпение. – То есть, вы предпочитаете оставить все как есть и позволить этому миру кануть в пучину Хаоса, да? Помилуйте, вы же все-таки Золотой дракон! Служительница богов, ну и так далее...
   Злость на Кселлоса испарилась мгновенно.
– Кселлос, так ты что, нашел способ?
– Да.
– О, Цефеид, так что же ты сразу не сказал?!
– Но вы же...
– Да какая теперь разница? Давай, рассказывай!
– Э-э-э... Ну ладно.
   Кселлос помолчал с минуту и начал рассказ.
– Все дело в том, что нынешние поколения людей, и даже драконов вряд ли помнят то, что я недавно вспомнил. Это было очень давно. Тогда мой возраст не превышал двух сотен лет. И тогда я услышал от своей госпожи одну формулу. Она была придумана для могущественных мазоку и столь же могущественных служителей богов. Люди не могли ее использовать. Потому что... эта формула... она отнимает силу и способности.
– Что? – Филия не поверила своим ушам. За те триста с лишним лет, что она прожила, она слышала множество магических формул, увеличивающих магическую силу, но отнимающих – никогда.
– Да-да, сейчас вы спросите, в чем же смысл всего этого, – Кселлос высказал мысли Филии за нее. – Эта формула была создана для тех, кто мудр по-настоящему. Тот, кто много повидал и многое знает должен понимать, что сила – это большое искушение и не менее большая ответственность. На что бы сила ни была направлена, использующий ее рано или поздно становится гордым и самоуверенным. Формула, о которой я вам говорил, создана для того, чтобы избавиться от всего этого. Чтобы не зависеть от своих сил. Чтобы быть свободным. Эта формула отнимает все силы того, кто ее использует и уравнивает свет и тьму внутри него.
– Ты хочешь сказать, что... – начала Филия, и вдруг ее озарило.
   Это и был выход. Если заклинание уравняет Свет и Тьму внутри мазоку и жрицы, то они уже не будут представлять Равновесию никакой угрозы. Правда она лишится всех своих сил...
– Но я же не могу вот так вот взять и... – сказала было Филия, но тут же замолкла.
– Вот поэтому формулу и забыли, – Кселлос кивнул. – Потому что никто не хотел расставаться с той силой, что у него была. Но у нас нет другого выхода. Мои силы велики, ваши тоже немаленькие. Я думаю, что после использования этого заклинания мы станем больше похожи на обычных людей. С таким же относительным равновесием внутри, и с таким же магическим уровнем. Ну... все не так уж и плохо, если подумать!
– А если мы сделаем что-нибудь не так? – осторожно спросила Филия.
– Я не знаю что будет, – ответил Кселлос.